Все новости
9 мая-День Победы
9 Мая 2022, 15:00

Рано взрослели

Их принято называть детьми войны. У них не было детства в привычном понимании. Война застала их в столичных городах и маленьких деревеньках, дома и в гостях, в пионерских лагерях, на переднем крае и в глубоком тылу.

Рано взрослели
Рано взрослели

Рано повзрослели даже те, кто жил в далёком тылу. Одним из тех, чьё детство опалила война, был отличник просвещения РСФСР, заслуженный учитель Башкирии, ветеран труда Мухтар Шакирович Салимов.

Отца не стало, когда ему было восемь лет. «Нас растили мама и дед, – рассказывает Мухтар Шакирович. – Они выходцы из Гафурийского района. А я родился уже в Стерлитамаке. Жили мы в Левашовке. Девятое мая сорок пятого я встретил на больничной койке городской больницы, на ул.Нагуманова. Это была деревянная больница, доставшаяся городу ещё с царских времён. Сейчас на этом месте детская больница. Помню, как пришла мама: «Победа! Наши победили! Конец войне!».


Ещё в войну я переболел скарлатиной, да, видно, не долечили. В тот раз мы заболели вдвоём с племянником. Мама наняла узбека из трудовой армии. На санях, запряжённых верблюдами, нас повезли в детскую больницу, которая располагалась по улице Ивлева, в бывшем медресе. Когда уже въезжали в ворота, племянник умер. А мне повезло. Меня спасли. А вот выжил ли тот узбек, не знаю. Многие из них остались лежать на стерлитамакской земле. В городе было даже узбекское кладбище. Ну, как – кладбище… Их хоронили в местечке недалеко от содового кольца. Не закапывали, а только накрывали досками и присыпали землёй. После войны туда не одна коровёнка провалилась».
Гримаса судьбы: спустя много лет его, инструктора отдела пропаганды горкома партии, назначили директором школы-интерната для глухих детей.
– Смотрю, всё кругом вроде знакомо, – продолжает Мухтар Шакирович. – Я увидел голландские печи, и в памяти всплыло, как мы в больнице вечерами грелись у этих печей и смотрели, как нянечки варили там калину. Это было здание бывшей больницы.
Вскоре после войны к нам домой пришла какая-то женщина. Мой дядя – сын деда – погиб под Сталинградом. Дед, участник Первой мировой войны, никак не хотел в это верить. И тут появляется эта женщина: «Ваш сын жив. Но тяжело ранен, лежит в госпитале. Написать сам не в состоянии, но он обязательно поправится и приедет к вам».
Мама на радостях подарила ей пуховый платок. Дед со слезами на глазах пообещал ей отдать корову.
Но когда мама поделилась с подругами этой вестью на работе, те её сразу образумили: «Это же известная аферистка!». Мама всё поняла. Пошла к ней, сорвала с головы платок и, не обращая внимания на её причитания, вернулась домой.


Надо сказать, что по сравнению с другими, Салимовым ещё повезло. Спасали корова и… барда – отходы производства этилового спирта. Это была жидкость (суспензия) с кисловатым запахом. Мать и дед работали на спиртзаводе, где рабочим выдавали эту барду на прокорм коровы. Люди таскали её ведрами на коромыслах. Зимой возили на санках. Даже на повозках и санях, запряжённых лошадьми и быками.


А ещё эта барда была раздольем для рыбы. Запомнилось, как один мужик тащил домой огромную рыбу, голова которой лежала на его плече, а хвост волочился по земле. Мальчишки ловили на муху баклю. Нехитрая снасть состояла из лески-плетёнки, свинцового грузила, самодельного поплавка и крючка, которыми снабжал всех старик-старьёвщик, менявший их на старые тряпки и кости. Щуки водились такие, что иной раз страшно было заходить в воду. Огромные, на мелководье они лежали, злым взглядом высматривая добычу.


Из детских воспоминаний Мухтара Шакировича один за другим всплывают лоскутки картин. Вспомнилось, как на переплавку на завод им.Ленина привозили эшелоны с нашими разбитыми Т-34. Как строили деревянный мост через Белую. Весной, в паводок, его разбирали, и тогда вся надежда была на паром. Как сошёл целый состав с известняком, что возили из Шахтау. Виной тому стали мальчишки, которые зачем-то совали под рельсы болты. Видимо, поэтому потом известь стали возить на машинах. Вспомнилось, как пустили канатную дорогу.


За городом на заливных лугах полно было черёмухи, калины, дикой малины, которая также пополняла домашний рацион. Когда поспевала свёкла, мама отщипывала листья и вперемешку с мукой варила болтушку. По весне на колхозных полях собирали оставшуюся мёрзлую картошку, из неё готовили подобие блинов, которые нужно было есть, пока горячие. Когда остынет – не разгрызёшь. А разгрызёшь – будешь животом мучиться.


А сколько было зайцев! Знакомый казах, что жил неподалёку, ставил на них петли и капканы. Попадались не только зайцы, но и лисы, и даже волки. Заячьи хвостики он отдавал мальчишкам. Они зашивали в них свинец и играли, как мячиком. Уже в послевоенные годы зимой освоили коньки. Настоящие, железные, только на верёвках.
А ещё в детстве у Мухтара Шакировича был личный транспорт – велосипед. По тем временам роскошь необыкновенная. Он не свалился с неба. Мальчик заработал на него сам. Летом трудился в содовском хозцехе. Там по утрам нанимались на подённую работу, получали кули, которые набивали содой. А ещё собирали макулатуру. Отчим откуда-то привёз пресс для бумаги. На эти деньги купили велосипед.


Как-то раз одноклассница попросила его покататься. И пропала. Надолго. Спустя несколько часов пришла зарёванная, держа в одной руке колесо «восьмёркой», другой рукой волоча за собой велосипед. «Ну всё, мне кранты! – только и успел подумать Мухтар. – Отчим убьёт!». Выручил друг, пожертвовав запасным колесом.
А ещё врезалась в память страшная авария на спиртзаводе, когда ночная смена уснула, котёл выкипел и раскалился. Спросонья кто-то из рабочих облил котёл холодной водой из брандспойта. Прогремел страшный взрыв, и восемнадцать человек погибли.


Там, где проходила канатная дорога, стояли большие старинные амбары, в которых работали пленные немцы. Им повезло. Летними днями они грелись на солнышке на горах пшеницы и лениво ели её пригоршнями. Другим повезло меньше.
– Помню, как по Левашовке вели целую колонну пленных. На ходу они жестами просили поесть. Кое-кто мог себе позволить обменять у них большие караваи на швейцарские часы. Мы, мальчишки, за несколько картофелин выкупали у них какие-то иностранные монеты. Мы их пускали на «блинчики». Сколько их осталось на дне Белой!
Детство закончилось со школой. Во втором полугодии выпускного класса пришло радостное известие: отменили 75 рублей платы за обучение. Впереди Мухтара Салимова ждали историко-филологический факультет учительского института, студенческая стезя, армия и взрослая жизнь.

Автор:Фаяз Юмагузин
Читайте нас: